Ежегодно в канун этой даты мы отдаем дань памяти и уважения воинам, которые погибли, исполняя свой воинский долг. В общественное сознание советского народа в период горбачёвской перестройки внедрялась мысль о том, что Афганская кампания – это была непродуманная и бессмысленная военная операция, начатая исключительно по прихоти Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева.
На самом деле это утверждение не отвечает действительности.
Во-первых; Решение о вводе ограниченного контингента Советских войск в Афганистан было принято Политбюро ЦК КПСС 12 декабря 1979 года, после многодневных дебатов, с привлечением самых компетентных специалистов МИДа СССР, Генштаба Советской Армии и других ведомств.
Во-вторых; Советское правительство обеспокоили события апреля 1979 года в Кабуле. Через год после «апрельской революции» одновременно во всех провинциях Афганистана началось восстание против демократической власти. Падение Кабула и приход к власти исламских фундаменталистов могли спровоцировать беспорядки среди мусульманского населения советских центральноазиатских республик (что через десять лет и произошло).
В-третьих; Существовала реальная угроза размещения на границе с нашей страной американских радиолокационных станций и ракет, представлявших угрозу Советскому Союзу. Ввод наших войск в Афганистан явился превентивной военной операцией, направленной на предупреждение возможных последствий от действий США и их союзников по НАТО.
В-четвертых; Афганская спецоперация проводилась в условиях «холодной войны», и введение наших войск на территорию соседнего государства дало СССР определенные геополитические преимущества, что и вызвало настоящий шок на Западе.
По странам Западной Европы и Америки прокатилась паника: «Советские танки – в нескольких дневных переходах от Персидского залива, от нефти Кувейта, Арабских Эмиратов и Саудовской Аравии!»
Афганистан. Мы не желали тебе зла.
Следуя извечному мужскому обычаю защищать свою Родину, мы выполняли приказ, ещё не понимая разницы между Родиной и Государством.
Ты сам позвал нас, запутавшись в своих быстро меняющихся политических ветрах. И мы шагнули в твой 14 век из своего 20-го. Пришли не завоёвывать, не отнимать - помогать! Строить школы, лечить людей, ремонтировать технику, охранять промышленные и государственные объекты. Не ввязываться в твою гражданскую войну у нас не получилось... Извини.
Пришло время - мы ушли, прошло 30 лет. Ушли, выиграв множество сражений, но не выиграв этой войны. И всё же победа была - победа воинского духа!
С давних времён именно духовная победа считалась у воинства CCCР наиважнейшей!
Да, мы научились побеждать - в первую очередь себя самих, свои слабости. Научились дружить и жертвовать собой, научились создавать себя в преодоления «тягот и лишениях воинской службы».
С годами многие из нас стали другими. Что не смогла сделать война, сделала мирная жизнь с её купле-продажными нечеловеческими отношениями, так не похожими на ветеранское братство.
Давно рухнуло государство, южные рубежи которого мы прикрывали. Молодая поросль новой Отчизны редко оборачивается назад, в наше историческое прошлое.
Но мы, выжившие в афганском пекле, и не только и в других местах боевых действиях (Египет, Эфиопия, Ангола, Сирия, и т.д.) навечно ответственны за ту часть истории, доверенную нам самой судьбой, Богом.
Песни, которые мы сочиняли там, (за речкой и не только) и сразу после службы - они останутся, когда уже не будет нас, дополняя сухие строки истории афганского периода живыми эмоциями непосредственных участников тех событий.
Пусть же звучит этот обнажённый нерв солдатской души. Эта исповедь 18-летних ветеранов самой долгой войны 20 века... Так, что объединяет «афганцев и ветеранов боевых действий»? Только то, что были там, за речкой. Даже знамя 40-й Армии объединяет большинство, но не всех, поскольку советники, пограничники, часть авиации и прочие подразделения других ведомств не входили в её состав. Но, всё равно, всех нас звали «шурави».
Кто-то из срочников прослужил там полгода, кто-то полтора. А некоторые офицеры умудрялись пробыть там и два срока по два года, но были и командировочные на три месяца. Замена шла почти до самого конца. Были и такие случаи, например, за месяц до вывода прибывали солдаты и офицеры.
Одним пришлось входить в чужую страну первыми, вгрызаться в землю и обустраивать первые военные городки, налаживать контакты с местным населением и проводить первые боевые операции с первыми боевыми потерями, горький опыт которых, накапливаясь и анализируя в штабах, позволил последующему вводимому контингенту сводить эти потери к минимуму. И совершенно другие чувства были у тех, кто оставлял свои военные городки, покидая чужую землю Афганистана. Чужую. Но многие из нас с тоской вспоминают её.
И всё же, война уравнивает всех. Осколок шального PC убивает человека на пересылке, когда его ещё даже не вписали в штат ОКСВ. Борт ВТА, сбитый стингером, становится братской могилой бойцов, летящих на войну. Кашевар, «оружием» которого все 1,5 года была поварёшка, подрывается на мине по дороге в Союз. Обидно. Горько. Но это война.
Разница в возрасте? На первых порах она ещё как-то сказывалась, но со временем нивелировалась. Самым молодым сейчас 45 лет, а пожилым под 75. Но те и другие - состоявшиеся люди с минимальным трудовым стажем в 20 лет, у большинства есть внуки. Кто-то достиг больших успехов на гражданке. Но не всем везло с работой, особенно тем, у кого не было профессии, но были приобретённые навыки убивать себе подобных. Некоторые из них уходили в криминал, вступали в организованные преступные группировки.
Первые годы нашего пребывания там советские СМИ освящали те события крайне скудно. Боевые действия практически не упоминались, наши потери замалчивались. Создавалось впечатление, что мы там просто стояли в пунктах постоянной дислокации и своим присутствием срывали планы международного капитализма-империализма по порабощению этой страны и образованию плацдарма, угрожающего напрямую СССР. И не просто стояли, а оказывали помощь местному населению по переходу от феодализма к социализму. Опыт был - Монголия.
Но не учли, что Афганистан - многонациональная и "многопартийная" страна. Большинство по численности составляли пуштуны (около 40%) и таджики (около 35%), чуть меньше, примерно по 8%, приходилось на узбеков и хазарейцев, оставшиеся примерно 10% разделяли остальные более чем двадцать народностей. Руководителями крупнейших вооружённых отрядов оппозиции были такие личности, как пуштун Хекматьяр, таджики Ахмад Шах и Раббани, араб Гилани. В свою очередь народности разделялись на кланы и племена.
Руководитель РСВА Франц Клинцевич в недавнем интервью рассказывал, что на территории Афганистана действовала 101 политическая партия, имевшая свои вооружённые формирования. Мы бы, наверное, взяли в кавычки понятие «партия». Особого единства в рядах оппозиции не было, их разношерстные отряды часто враждовали друг с другом, что использовали спецпропагандисты для их стравливания, «помогая» то одной, то другой стороне.
До 1987 года наших мальчиков, прибывших в цинковых гробах, хоронили почти тайком, без всяких почестей; указывать на могиле, что погиб в Афганистане категорически запрещалось.
Вот сказал «мальчики», а «девочки»? Им тоже досталось. И они примеряли на себя цинковое 'платье'. Они подвергались таким же опасностям, как и 'мальчики', потому что, как я уже сказал выше, 'война уравнивает всех'. Только вот наши законодатели фактически разделили нас по половому признаку. Бойцы есть, а «бойцыц» нет. То есть, последние, конечно были - те, кто носил «афганку» с погонами, но их было мало, а вот служащие СА в своём большинстве и были «девочками». Работники питания и торговли, машинистки, телефонистки и прочие штабные, доктора и медицинские сестрички...
С самого начала пропагандировался и героизировался образ воина-интернационалиста, пришедшего на помощь братскому народу Востока, жаждущему вступить в ряды строителей нового общества. Но разница между интернационалистом времён Испанской гражданской войны и «воином-интернационалистом» афганцем огромная. В Испании, в интербригадах, воевали идейные люди, добровольно отправившиеся туда по зову сердца и партии (так уж было) инкогнито, под чужими именами другой страны. Это, по сути, была первая схватка с фашизмом. Потому с франкистами сражались не только коммунисты, но и социалисты всех мастей, и анархисты, и просто люди, не приемлющие идеологии фашизма.
В Афганистан же входили воинские части, а которых на первых порах было много и отмобилизованных военнослужащих и недавно призванных, и никто ни у кого не спрашивал его желания. Все выполняли Приказ.
Но и до Афганистана наши воины-интернационалисты показали себя в Корее и Вьетнаме, на Кубе, в Анголе и Мозамбике, Египте и Сирии. Около полутора десятка стран получили нашу помощь военными специалистами.
Гласность привела к тому, что в советской прессе стали появляться критические статьи о советском участии в этой войне. В декабре 1989 г. было принято Постановление о политической оценке решения о вводе советских войск в Афганистан, в котором декларировалось, что вторжение в Афганистан заслуживает политического и морального осуждения.
Пока других НЕТ: «... историки, по горячим следам, дали «сенсационную» оценку спецоперации как «ошибка». А то, что это явно противоречит и происходившим тогда событиям, и мало кого волнует, кроме ветеранов... Современные летописцы зашли ещё дальше - занесли ввод войск в Афганистан уже в разряд "преступления"... Наши победы и поражения будут уважать другие, если мы сами будем их уважать и объективно оценивать, а не навешивать на них по прежнему, спустя десятилетия, ярлык «ошибки».
У многих бойцов было желание показать себя настоящим мужчиной. Молодость рвалась в бой, как на гражданке в драку. Война! Вот, где можно показать себя, совершить подвиг. Но на первых порах не было, практически не было боевого опыта ни у солдат, ни у офицеров; командиру взвода было 21-23 года, ротному 23-25, а комбату 30-33 года. Горячность и удаль не компенсировались опытом и мудростью. Отсюда и ошибки, отсюда и потери, часто глупые, неоправданные.
Многие не представляли себе ни обстановки, ни условий, в которых они окажутся там. Зная, что многие, рано или поздно, попаду в Афган (все хирурги и инфекционисты должны были пройти его), Многие готовились к этому. Старались читать литературы об истории и географии этой страны, о его народах, религиях. Изучали ислам по купленному справочнику и Корану, знали арабский алфавит и карту Афганистана, на которой отмечали дислокацию наших военных гарнизонов и ход их вывода. Специальные знания по афганской тематике получили на двухмесячных курсах. Многие не знали, что им действительно пригодится. Многое и не пригодилось. Но они были готовы к работе.
Разумеется, знали, что не будут ходить в рейды, сидеть в засадах, брать караваны. Скорее всего, не будут и стрелять (хотя из автомата стрелял на 4-5), разве что придётся отбивать гипотетическую атаку врага на госпиталь, защищая своих подопечных. многие знали, со слов бывших там, особенности быта и службы. многие знали своё предназначение, и были готовы к выживанию.
По свидетельству «в отдельных ротах и батареях до 90 % рядового состава курили «чарас» (разновидность гашиша)». Про это статистика умалчивает. У «срочников» с водкой были проблемы, поэтому их разгрузкой был дешевый «чарс». Правда, «слезать» с него было труднее, и это пристрастие часто переходило на гражданку.
Тестирование, проведённое в начале 1990-х годов, показало, что как минимум 35-40 % «афганцев» нуждались в помощи профессиональных психологов. Известный нам ранее «вьетнамский синдром» зазвучал у нас как «афганский». Последний аналогичный синдром именуется ... Медицинская суть их одна - посттравматический стрессовый синдром.
После развала СССР, ветераны боевых действий, разбрелись по своим государственным «квартирам» или к родителям. Вспыхнувшие межнациональные конфликты тоже разделили нас.
Да, мы разные: по гражданству и национальности, вероисповеданию и политическим взглядам, по уровню жизни и многим другим «параметрам». Но в наших лёгких еще остались частицы той вездесущей мельчайшей афганской пыли, в наших душах, как заноза, остаётся боль и печаль утрат, и в наших снах мы ещё там, на земле, название которой мы, только мы, сократили вдвое - Афган. Страны Советов нет уже, но мы по-прежнему «шурави».
Ветераны были героями, потом «ошибкой», даже преступниками. Кто мы теперь? Обвинения, кажется, сняты… чтобы не допустить историческую ложь «массового поражения»... Они заслужили право на достойную жизнь после подвига…
И последнее. Почему некоторые поздравляют с юбилеем победы? Кого мы победили? О чём вы? Задача победить в этой войне в масштабе страны нам не ставилась. День Победы «праздник со слезами на глазах», он один на все времена, на все те страны, которые когда-то объединял Союз. Это - 9 мая и «Бессмерный полк».
У нас - день Памяти. Общий для нас, «афганцев» день, не только и для всех ветеранов боевых действий. Мы поминаем павших и умерших уже после войны, выражаем благодарность и сочувствие их родным, стараемся воздать почести живым, напоминаем властям и гражданам о войне, которая оставила след в судьбах миллионов людей. Чтобы не забыли... В честь этого и есть желание наших ветеранов и граждан города Силламяэ поставить памятный камень «воинам - интернационалистам».
И всё же, у каждого из нас был свой «праздник со слезами на глазах». Это праздник одного дня. В прошлом. У всех он разный, прошло уже 30 лет того дня, когда мы пересекли государственную границу в обратном направлении. (пограничники покинули позже всех и затянулось на несколько месяцев). Ветераны были счастливы, что остались живы, что вернулись с войны, и ветеранов встретила Род…
Вспомним…
Ветераны боевых действий всех времен…
Ясность мысли
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
Рекомендую
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
Оформление
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
Итоговая оценка: 0.0 из 10 (голосов: 0 / История оценок)
Кстати, все актуальные новости от сайта Инфосила теперь в WhatsAppи Telegram:
подписывайтесь и будьте в курсе событий города, страны и мира.