Два десятилетия эстонского редута «санитарного кордона» (1920 — 1940 гг) ЧАСТ II

Источник: Дневник barmaley-evich

 

Продолжение, начало ЗДЕСЬ

Секретный протокол к германо-эстонскому Пакту о ненападении

 

 

 28 сентября 1938 года в Мюнхене были подписаны соглашения между Англией, Францией, Италией, Германией и Чехословакией, которые отдали Гитлеру Судетскую область Чехословакии, что позволило ему позднее оккупировать остальную часть страны. Это соглашение, вошедшее в историю как «мюнхенский сговор», в результате которого западные демократии открыли Гитлеру возможность для развязывания мировой войны. Западные державы сознательно шли на такой шаг, так как их стратегической целью было сталкивание в военном конфликте Германии и России, чтобы воспользоваться в своих интересах результатами конфликта. Поэтому они подталкивали агрессию Гитлера в сторону границ России.

 

Тем не менее, Советский Союз не прекращал попыток отвести угрозу мировой войны, поставив возможного агрессора в крайне неудобное положение в военном отношении. Апреле 1939 года советская сторона обратилась к Англии и Франции с предложением овзаимной военной помощи трех великих держв (России, Англии и Франции), которые обязывались оказать немедленную военную помощь любому из водвергшихся нападению государств Восточной Европы «расположенных между Балтийским и Черным морями и граничащими с СССР» (См. И. Фляйнхауэр «Пакт Гитлер, Сталин и инициатива германской дипломатии 1938 — 1939) М. : «Прогресс», 1991, с. 131)

 

Заключение такого договора, реализация которого могла предотвратить войну, уперлось в отказ Прибалтийских республик принять гарантии своей безопасности, так как это, по словам прибалтийских дипломатов, противоречило их обязательствам перед Германией. Понятно, что Россия не могла пойти на подписание договора, из которого была исключена Прибалтика, так как Германия могла использовать эту территорию для нападения.
Именно желание быть союзником фашистской Германии в войне с Россией и заставило прибалтов отказаться от гарантий их независимости со стороны трех самых сильных европейских держав.

 

7 июня 1939 года представитель Эстонии К. Сельтер и Латвии В. Мунтерс подписали в Берлине пакты о ненападении с Германией. К пактам прилагалась секретная статья, которая была направлена против Советского Союза. В ней указывался единственный враг обоих сторон, т.е. СССР и обозначались военные действия против него.

 

По сути дела это был секретный договор о военном союзе против России (См. См. И. Фляйнхауэр «Пакт, Гитлер, Сталин и инициатива германской дипломатии 1938 — 1939) М. : «Прогресс», 1991, с. 422, сноска 112, а также Reichgeseitzblatt, Teil 2, Jahrgang 1939, Berlin 1939, № 32, S. 945 + 948; Domarus, Hitler, II, S 1212; ADAP, D, VI, № 485? S 544; Hilldruger, Aubenpolitik, S. 24; Myllyniemi, Krise, S. 48. (BA, Zsg 101, S 287 ).
Таким образом, за 3 с половиной месяца до подписания Пакта о ненападении между Россией и Германией, подписанного Молотовым и Риббентропом, у Эстонии и Германии было подписано соглашение, направленное на подготовку агрессии Германии против России при участии Эстонии. Что из этого следует?

 

Любые действия по нейтрализации и уничтожению агрессора и его союзников оправданы и, следовательно, Россия имела право поступить с участниками тайного военного союза с Германией по своему усмотрению, тем более что, исходя из интересов этого союза, его участники сами отказались от гарантий их независимости.

 

Из истории Второй мировой войны известно, что Германия потеряла суверенитет в следствии своего военного поражения. Она была наказана за развязывание войны и агрессию против других стран. То, что Германия восстановила свой суверенитет через 4 года, после его утраты было не её заслугой, а результатом решения стран-победительниц. Решениие это могло быть и иным. И оно было правильным. И если бы не саботаж США Германия стала бы единым и нейтральным государством. Что касается Прибалтики, то ее судьба была результатом той политики, которую проводили ее правители. Нельзя быть одновременно агрессором и жертвой. Союзник агрессора может быть только жертвой своего выбора.

 

Очень скоро о германо-эстонском сговоре стало известно итальянским союзникам немцев. 12 октября 1939 года посол Италии в Германии Аттолико сообщал своему министру иностранных дел Чиано (зятю Муссолини): «Очевидно существование секретного военного германо-эстонского договора...» (См. Варес П., Осипова О. «Похищение Европы» Изд. : «Эст. Энциклопедии» Таллин, с. 143). О нацистских симпатиях и связях диктаторских режимов Прибалтики было хорошо известно и за океаном. 18 июня 1940 года американская газета «Нью-Йорк таймс», сообщая о вводе допольнительных контингентов советских войск в прибалтийские республики, указывала, ссылаясь на источники в Румынии, что эти действия предотвратили «нацистский заговор нацеленный против Советского Союза». ( New Yor Times. 18 VI. 1940).

 

Все эти сообщения подтверждают мысль итальянского посла в Эстонии Чиккконарди, изложенную в письме министру Чиано от 3 июня 1940 года ( См. Варес П., Осипова О. «Похищение Европы» Изд. : «Эст. Энциклопедии» Таллин, с. 169), к котором указывается,что свою независимость эстонцы скорее готовы «пожертвовать Германии, нежели СССР». Другими словами власти Эстонии делали все для того, чтобы стать протекторатом нацистской Германии и именно в этом направлении работала ее дипломатия.
И это несмотря на то, что эстонцы никогда не было рабами России, но равными с другими ее поддаными. А вот для немцев эстонцы были рабами 700 лет.

 

То, что и для Гитлера эстонцы и латыши были рабами жизнь которых ничего не стоит свидетельствует его выступление перед остзейскими немцами в 1939 году в Кёнигсберге (См. «Военно-Исторический журнал, № 5, 1990, с. 34): «Адольф Гитлер упрекнул их в том, что «за время своего семи векового господства в Прибалтике они «допустили большую ошибку не уничтожив латышей и эстонцев как нации». Гитлер призвал в дальнейшем не повторять подобных ошибок».

Воссоединение с метрополией

1 сентября 1939 года с нападения Германии на Польшу началась Вторая мировая война. В течении двух недель Польша была разбита, так как ее союзники Франция и Англия не выполнили своих обязательств и позволили немцам почти все свои силы бросить против польской армии, создав тем самым большой перевес в пользу германской армии. Но и после разгрома и оккупации Польши война в Европе продолжалась.

 

В сентябре 1939 года Советское правительство предложило прибалтийским республикам подписать пакт о взаимопомощи, который укреплял оборону России и Прибалтики. Прогермански настроенные правители Эстонии, Латвии и Литвы не хотели подписывать подобные акты, но они оказались в тупике, так как их тайный союзник Германия отказала им в поддержке. 28 сентября был подписан пакт России и Эстонии, который позволял создание на территории этой прибалтийской республики военных баз красной армии. Надеясь на честное выполнение эстонцами, латышами и литовцами договоров о базах, совоетсткое правительство не предусматривало нарушения их суверенитета.

 

Нарком иностранных дел СССР В. М. Молотов послал 23 октября 1939 года телеграмму полпреду в Эстонии Никитину (См. Крысин М. Ю. «Прибалтика....», с. 55), в которой жетско предупреждал его: «Главное, о чем Вы должны помнить, - это не допускать никакого вмешательства в дела Эстонии». Эта позиция советского правительства подтверждается сообщением посла Италии в Эстонии В. Чикконарди своему правительству от 11 ноября 1930 года (См. Крысин М. Ю. «Прибалтика...» с. 54): «Когда во время прибытия русских войск в Эстонию представители местных коммунистов направились в советское полпредство, чтобы передать послание Сталину, то полпредство само попросило эстонскую полицию вмешаться и арестовать их». Он также пишет о том, что советское правительство оставляет полную свободу действий эстонским властям по подавлению антиправительственной коммунистической деятельности вплоть до самых крайних мер.

 

В ответ от прибалтийских правительств ждали честного выполнения договоров с советским правительством. Однако, в нарушение этих договоров прибалтийцы продолжали вести двойную игру. Они только формально придерживались договоров о базах с СССР, вся же энергия эстонского, латвийского и литовского правительств была направлена на выполнение секретных договоренностей с немцами.

 

Продолжались контакты прибалтийских властный структур с немецким генштабом и абвером. Осенью 1939 года глава абвера, адмирал Канарис инкогнито приезжал в Эстонию и тайно встречался с К. Пятсом и И. Лайдонером. Заключенный ранее военный союз Балтийская антанта продолжал активизацию своей деятельности.

 

Готовилось очередное предательство. Такое же, как и в 1920 году. Если тогда клика Пятса-Лайдонера за 15.000.000 золотых рублей ударила в спину Северо-Западной армии генерала Юденича, то в 1939 — 1940 гг готовился предательский удар в спину солдат красной армии, размещенных на базах. 

 

В ноябре 1939 года и в июне 1940 года Пятс посылал своих эмиссаров в Берлин с просьбойоб оккупации Эстонии. В мае 1940 года в Эстонию прибыл офицер абвера Клее. Целью его поездки было убедиться насколько Эстония готова к войне с Россией на стороне Германии. Активную работу генштаба Эстонии против СССР в интересах Германии подтверждали впоследствии захваченные в плен немецкие разведчики (См. Барков Л. «В дебрях абвера» Изд. : «Ээсти Раамат», Таллин, 1971, с. 31).

 

Так, бывший начальник германской военной разведки генерал-лейтенант Пиккенброк, находясь в плену, в 1946 году дал показания, что генштаб Эстонии и спецслужбы Финляндии в предвоенные годы были основными источниками развединформации о советских вооруженных силах.

 

Наконец, убедившись в предательстве прибалтийских правителей и нарушении ими договоров с СССР, советское правительство предъявило жесткое требование к этим правителям выполнять условия договоров и с этой целью сформировать правительства, которые на это способны , а также согласится на ввод дополнительных контингентов советских войск. Это последнее требование объяснялось необходимостью обезопасить совесткие базы, коорые в виду провокационной политики диктаторских режимов Прибалтики могли подвергнуться нападению.

 

16 июня 1940 года советская нота соответствующего содержания была доведена до сведения властей Эстонии. Возникла новая политическая ситуация, развязавшая руки левой оппозиции в прибалтийских республиках.
Мощные демонстрации, насчитывавшие десятки тысяч человек, организованные левыми, сорвали возможности маневрирования властями и заставили уйти в отставку местные правительства. 

 

Причем, все политические процессы, протекавшие в то время в Прибалтике были санкционированы высшими властями в соответствии с принятыми в них правовыми процедурами.

 

Например, президент Эстонии К. Пятс не ушел в отставку, не застрелился, как сделал бы проигравший политическое сражение политик или битву на поле брани генерал, с тем, чтобы не санкционировать последующие за поражением последствия, а оставался джо конца и в соответствии с принятой по его же указаниям конституцией Эстонии подписывал все акты новой Госдумы и нового правительства, и издавал те декреты, которые подтверждали легитимность новых выборов и новоизбранную власть. Вот один из изданных тогда президентом Эстонии декретов:

«Декрет Президента Эстонской республики.
21 июня 1940 г.
Утверждаю в должности правительство республикик в следующем составе:
Премьер-министр Варес....
….
К. Пятс.
Президент республики.
«Гос. ведомости» 1940, № 54, с. 492» (пер. с эст.)

Пятс продолжал исполнять обязанности президента и подписывать все документы вплоть до 23 июля 1940 года, когда вновь избранная Госдума не возложила обязанности президента на премьер-министра И. Вареса. Решение о вхождении в состав СССР было принято на день раньше 22 июня 1940 г.
6 августа произошло официальное вхождение Эстонии в состав СССР. В выборах в Госдуму Эстонии, принявшую решение о возвращении в состав метрополии приняло участие 84,1% имевших право голоса избирателей и 92, 8% из них проголосовало за новую власть. Это говорит о том, что на выборы пришли те, кто действительно выступал за смену прогнившего режима. Если бы большинство эстонцев было бы против перемен, то такой высокой явки избирателей вряд ли удалось добиться, тем более что НКВД еще не растпространил свой контроль над территорией Прибалтики.

История 1-ой и 2-ой эстонской республики очень близко напоминает племенную «демократию» африканского типа, в рамках которой и президент и парламентарии принадлежат к одному племени. Другие же племена удалены от власти и от кормушки. А поскольку обычным путем такую систему изменить невозможно, то она изменяется только в форсмажорных обстоятельствах.

 

 

События 1940 года, результатом которых было возвращение Эстонии и других прибалтийских республик в состав своей метрополии происходили при участии миллионов местных жителей. И если известно не мало фактов свидетельствующих о массовой поддержке жителями края мероприятий по организации смены прежней власти и принятия решения о вхождении в СССР новой властью (массовые митинги, демонстрации, поголовное участие в выборах), то о какой-либо серьезной поддержке противников смены политического режима говорить не приходиться. Противники, конечно, были, но они боялись проявить себя, так как подавляющее большинство населения их не поддерживало в тот момент. И вот все это современные эстонские историки называют оккупацией. Однако, такой термин в отношении Прибалтики не признается в практике международных организаций. Используется термин «инкорпорация», то есть включение в состав государства. Этот термин нейтрально окрашенный, вовсе не подразумевает такого понятия как оккупация.

 

Эстонский академик Густак Наан в свое время писал о том, что факт оккупации, другими словами насилия над страной, следует определять также, как факт насилия над женщиной. Доказательством насилия могут быть признаны доказательства оказанного сопротивления противной стороне. В ином случае нет возможности отказаться в признании обоюдного согласия по поводу происшедшего.

Все действия Советского Союза в Эстонии и Прибалтике в целом предпринимались по взаимной договоренности в соответствии с подписанными соглашениями и международным правом. Вызывает изумление практика манипулиции историческими фактами, производимая нынешними эстонскими властями.

 

Договор о признании независимости с большевистским правительством они считают законным, а вот договор о присоединении к СССР с тем же правительством они считают незаконным. В одном случае в 1939 — 1940 гг более сильной стороной было советское правительство, а с другой - в 1920 году, ослабленное гражданской войной, оно не смогло утвердить свои интересы в Прибалтике и эстонское правительство Пятса в тот момент оказалось в более сильной позиции. Но что это значит? Только то, что кроме свободного выбора правительства той и другой стороны, в обоих случаях при решении вопроса присутствовал фактор силы. А ведь он всегда присутствует в международных отношениях.

 

Воспользовавшись поражением Германии в Первой мировой войне, Литва оккупировала и присоединила к себе Мемельский край (т.н. Клайпеду и прил. земли) Восстановив свой потенциал, Германия отобрала Мемель обратно. Позднее, так называемую Клайпеду Советский Союз, после победы над Германией в Великой Отечественной войне, присоединил к Литве.

 

Эстонские историки объясняют то, что эстонское правительство в 1939-1940 гг пошло на совоетские предложения, тем, что оно опасалось вторжения советских войск.
Но если нет сил и способности организовать существование независимого государства и его зашиту, может не стоит его и затевать?

 

Любое село может объявить свою независимость, но это не значит, что это село сможет ее осуществлять.
Эстонское правительство могло поступить как правительство Голландии, не желавшее воевать с Германией. Ее армия капитулировала после вторжения немецких войск. Если бы также в случае отказа пойти соглашение с советским правительством, произошло вторжение советских сил в Эстонию (а этого не было и есть лишь предположения на этот счет), тоэстонская армия могла капитулировать и тогда факт оккупации имел бы место. Но его не было. Есть факты трусости и политической несостоятельности, которые пытаются закамуфлировать пустопорожними рассуждениями.

 

Вот Финляндия, тоже вела враждебную политику по отношению к Советскому Союзу. Национальный герой маршал Маннергейм в своих мемуарах пишет, что пограничного конфликта между Финляндией и СССр можно было избежать на самой ранней стадии. Первоначально Советский Союз просил передать ему несколько финских островов в Финском заливе, не использовавшиеся финнами, но которые были нужны ему для защиты подходов с моря к Ленинграду. Маннергейм тогда настаивал перед своим правительством в необходимости пойти соседу на уступки. Его предложения не были приняты. Постепенно ситуация сползла к военному конфликту. Тем не менее, Финляндия оказала самое ожесточенное сопротивление и не смотря на ее поражение, после удовлетворения требований советского правительства независимость Финляндии была сохранена. Это государство сумело доказать свою состоятельность.

 

 

В Прибалтике мы видим совсем другое. Вся история Эстонии, начиная с 1917 года свидетельствует не о борьбе за независимость ее националистической верхушкой, а о желании продать ее более выгодному покупателю. Торговля с немцами и англичанами во время гражданской войны и с ними же в предвоенный период привела к закономерному исходу. В конце концов западноевропейские покупатели кинули незадачливого продавца.

 

 

Характерно в этой связи высказывание У. Черчилля (в гды войны премьера Великобритании) по поводу политики советского правительства в Прибалтике (См. У. Черчилль «вторая мировая война» кн. Первая, т. 1 — 2, М. : Военное издательство. , 1991, стр. 180): «Если их политика была холодно расчётливой, то она была также в тот момент в высокой степени реалистичной».

 

 

Что же касается лживых утверждений эстонских политиков о том, что США и Западная Европа никогда не признавали вхождение Прибалтики в состав СССР, то это не соответствует действительности.

 

 

Другими словами вся Европа и США с Канадой признали законность вхождения Прибалтики в СССР.