Два десятилетия эстонского редута «санитарного кордона» (1920 — 1940 гг) Часть I

Автор: shaiba от 20 август, раздел: Информация, просмотров 4 664

После окончания гражданской войны в России Западу впервые удалось создать вдоль ее границ систему так называемого «санитарного кордона» из зависимых от него малых и средних государств. Ради этого проводилась политика отторжения от России части ее территории. И дело тут было не только в желании западных «демократий» отгородиться от красной опасности. Очень часто свою ненависть и страх перед Россией Запад объясняет своей борьбой с некоей идеологией. Эта ненависть питается различным пониманием нравственных ориентиров в развитии общества, иным историческим опытом и традицией.

Созданные великими европейскими державами для своих служебных нужд карманные государства никогда не пользовались в кругу своих творцов хоть каким-либо авторитетом. Один из создателей системы «санитарного кордона» английский государственный деятель лорд Керзон называл Прибалтийские республики «версальскими уродцами». С самого начала и политически и экономически эти государства являлись слугами своих государст-патроном, или, если угодно, государств-баронов.

Положение в экономике в начале 20-ых годов

За два десятилетия своего существования все прибалтийские республики влачили жизнь аутсайдеров. Их отставание было обусловлено нежизнеспособностью самой идеи их самостоятельности. Достаточно вспомнить, что в период с 1920 по 1940 гг ни одна из прибалтийских республик, ни по одному показателю как в промышленности, так и в сельском хозяйстве не вышли на уровень 1913 года, когда она входили в состав России. То есть, весь мир жил уже в 1940 году, а экономика прибалтов к тому времени не смогла доползти к уровню 1913 года.
Подареная большевиками правительству Пятса русская промышленность Эстонии оценивалась накануне Первой мировой войны в 260.000.000 золотых рублей. Кроме того за предательство и физическое уничтожение воинов Северо-Западной армии эстонцы получили от большевиков 15.000.000 золотых рублей. Эти экономические условия позволяли не только начать восстановление промышленных мощностей местных заводов и фабрик, но и идти дальше в своем хозяйственном развитии. И такие ориентиры были приняты местным руководством. Однако, местная «племенная демократия» совершила те же ошибки, которыми так славится современная нам «племенная демократия» африканских стран.
Значительная часть денег и оборудования были поделены между национально-политическими кланами и попросту украдены. Создавались акционерные общества, быстро лопавшиеся, а деньги оказывались в руках госчиновников. Членами правлений этих однодневок и пирамид часто оказывались Пятс, Лайдонер и другие министры эстонского правительства. Все это не могло не привести к экономическому упадку. Если в 1916 году в промышленности Эстонии была занята 51.000 рабочих, то в 1923 году — 28.000. Крупнейшие предприятия, такие как «Двигатель» или «Вольта» работали вполовину своей мощности. Судостроительные заводы превратились в судоремонтные. Но даже и эти предприятия постепенно останавливались, а в их цехах размещалось кустарное производство.
К 1924 году в Эстонии насчитывалось 20.000 безработных. В деревне ситуация была не лучше. Земельный закон реализовывался очень медленно. В первую очередь усадьбы и хутора получали бывшие участники гражданской войны, члены эстонских националистических формирований. Безземельные крестьяне получали землю во вторую очередь.
К 1925 году только часть нуждающихся крестьян получила земельные наделы. В это время из 1.116.000 человек населения края в деревне жило 68%, а 32% в городах и посёлках. Рождаемость падала.

Политическая система

В Эстонии была установлена парламентская республика. Высшим исполнительным органом стала однопалатная Государственая Дума в составе 100 депутатов. Официально провозглашенные свободы ограничивались законом о государственной безопасности, который позволял правящей верхушке ужать экономические и политические права работающих людей.

Экономический кризис 1923 — 1924 гг

Расчитывая с помощью полученных от большевиков средств поднять промышленное производство и превратить Эстонию в развитое государство, правительство проводило политику поддержки местной промышленности. Государственный банк активно кредитовал старые и новообразованные промышленные предприятия. За четыре предкризисных года было образовано 157 крупных и 501 средних промышленных предприятия. Строительство этих предприятий, приобретение оборудования, сырья и даже выплата зарплаты производилась в долг. Тем не менее, рынков сбыта произведенной продукции не оказалось. Промышленность Эстонии оказалась в тупике. К 1923 году из 15.000.000 золотых рублей было истрачено 12.000.000. Начался обвал. Сотни фирм и предприятий обанкротились. Начались массовые увольнения рабочих. Из-за неэффективной экономической политики денежный дефицит вырос к 1 января 1924 года до 50.000.000.000 эстонских марок. С 1 января до 1 августа запасы золота и иностранной валюты сократились на 40%. Курс эстонской марки упал еще на 50%. Экономический кризис породил массовое разорение сельских хозяйств.

Политическая ситуация в 1924 году

Весной 1924 года в руки оппозиционных партий (народной, трудовой, христианско-народной) попали документы, свидетельствовавшие о махинациях правящей партии — аграриев (в прошлом маалийт) в связи с растратой золотого запаса и спекуляциях госимуществом. Они создали демократический союз и при поддержке социал-демократов свергли правительство большинства — лиги аграриев, возглавлявшееся Пятсом. Победившие оппозиционеры сформировали новое правительство во главе с государственным старейшиной Ф. Акелом (христианско-народная партия). Сторонники аграриев были отстраныне от кормушки, а документы о их махинациях были преданы гласности.

Но и экстренные меры по стабилизации экономики, принятые правительством Ф. Акела не дали результатов. Все это обострило политическую ситуацию. Сторонники аграриев стали призывать к госперевороту и установлению сильной власти, то есть диктатуры, так как в противном случае к власти могут прийти коммунисты. Тем более, что в Италии уже установилась фашистская диктатура. Надо сказать, что через 2 года в близкой Литве тоже установится диктатура итальянского типа. Да и сам литовский диктатор А. Сметона подчеркивал близость его режима и режима Б. Муссолини. Официальные литовские власти гордились тем, что они вторые после Италии установили подобный режим.

Весной 1924 года прошло тайное совещание, на котором присутствовали: К. Пятс, генерал И. Лайдонер, генерал А. Тыннисон, генерал Соотс и другие. Пятс, Тыннисон и Соотс выступили за немедленный государственный переворот, но вот Лайдонер и его сторонники колебались. Поэтому решение о немедленном перевороте не было принято, но подготовку к нему было решено начать. В рамках этой подготовки было решено усилит кампанию за установление диктатуры. Пятс составил «программу исправления конституции». Генералы М. Унт, Е. Пыдер, И. Соотс начали создание тайных боевых отрядов.

Попытки левых депутатов сделать запрос в Госдуме о подготовке фашистского переворота были отклонены большинством голосов. Группировка Пята решила в своих интересах воспользоваться активизацией деятельности фашистской «Организации спасения» Э. Рейкубьяса, готовившей свой переворот, который был назначен на 31 июля 1924 года. В случае выступления «Организации спасения» Пятс и его генералы должны были подавить сторонников Рейнкубьяса и установить под этим предлогом свою диктатуру. Но не дремало и правительство Ф. Акела, которое понимало, как могут использовать мятеж Нейкубьяса аграрии для захвата власти и за два дня до выступления пресекло деятельность «Организации спасения». Социальное положение огромного большинства населения продолжало ухудшаться. К концу 1924 года количество безработных приблизилось к 60.000 человек.

Происходило резкое снижение реальной заработной платы, одновременно с повышением цен на продукты первой необходимости, которые увеличились на 40 — 50%. Кризис затронул и социальную базу правительства. Было уволено 3000 государственных служащих, что естественно сделало их противниками правительственного курса.

Резко ухудшалось положение крестьян. Правящие партии и оппозиция, рассуждая о преодолении кризиса видели его в установлении диктатуры. Они страшились только установления коммунистической диктатуры. И было чего опасаться. Резкое снижение жизненного уровня порождало противодействие властям со стороны массы работающих в городе и деревне. В течение года в городах Эстонии регулярно проходили массовые манифестации рабочих, безработных, квартиросъемщиков. Происходили забастовки на многих предприятиях. Часть из них проходила под коммунистическими лозунгами.

Подготовка коммунистического восстания

Сложной социально-экономической ситуацией решили воспользоваться руководители КПЭ (компартии Эстонии) для попытки захвата власти. К этому времени в рядах КПЖЭ насчитывалось 2000 членов. К коммунистическом союзе молодежи насчитывалось 400 членов. Сильно было влияние КПЭ и в профсоюзных организациях, насчитывавших 30.000 человек. Несмотря на разгром властями 21 января 1924 года 300 рабочих организаций решительность продолжать мероприятия по подготовке восстания у лидеров эстонских коммунистов только возрастала. Социальная активность рабочих мас убеждала их в будущей поддержке восстания рабочими и обездоленными. Кризис отразился и на положении в армии.

Солдат плохо кормили, часто они жили в антисанитарных условиях, не хватало спальных мест. Офицеры, обладавшие низким уровнем культуры грубо обращались с солдатами и даже избивали их. Все это порождало недовольство в военной среде и давало почку для коммунистической пропаганды.
В это время были сильны и просоветские настроения. Прохожим часто приходилось наблюдать, как проходившие на вокзал мимо советского представительства по улице Пикк новобранцы кричали «Ура!» и «Да здравствует Советский Союз!». В воинских частях падала дисциплина. В 1924 году во II дивизии было наказано 81% личного состава. Большинство офицеров эстонских воинских частей также подвергались наказанию. Целые полки небольшой эстонской армии, насчитывавшей 15.000 человек, числились у командования «красными». Коммунисты усилили свою работу в частях в целях подготовки своего выступления. С солдатами проводились беседы, среди них распространялась пропагандистская литература.

В апреле 1924 года в КПЭ приняли решение о начале подготовки вооруженного восстания в Эстонии. Однако, дата начала восстания не была определена. Планируя захват власти, эстонские коммунисты обсуждали вопрос о создании коалиционного правительства с социалистическими партиями. Тем не менее, лидеры социал-демократов и трудовиков отказались от сотрудничества с коммунистами. Поэтому, было принято решение о создании правительства вместе с представителями мелких земледельцев. Все это говорит о том, что скорее всего лидеры КПЭ не собирались после переворота вступать в СССР, а действовать как его партнер. То, что известно о подготовке заговора и его осуществления доказывает тот факт, что заговор готовился КПЭ самостоятельно и без согласования с «советскими товарищами».

После «професса 149», проходившего 10 — 27 ноября 1924 гда, когда 142 человека были осуждены на длительные сроки заключения, а Я. Томп был расстрелян, руководители КПЭ приняли решение о начале восстания 1 декабря 1924 года. По всей видимости, опасаясь возможного ареста и расправы, лидеры КПЭ приняли решение о восстании в спешке. Иначе трудно объяснить отвратительную подготовку плана восстания и такое же количественное и качественное состоятие отрядов боевиков.

С тем, чтобы сбить с толку охранную полицию (КАПО) была выпущена листовка с призывом к рабочим объявить месячник организации рабочих союзов с 14 декабря по 18 января. Власти поверили, что до 14 декабря выступления не будет и сняли с объектов дополнительную охрану. Планировалось поднять восстание в нескольких городах и прежде всего в Таллине, Пярну, Тарту. КПЭ первоначально расчитывала образовать отряды боевиков в 2000 человек, но к принятому сроку в наличии имелось 1100 — 1300 боевиков. В Таллине насчитывалось около 400 боевиков, в Пярну и уезде 150 — 200, в Тарту и уезде 150 — 200, в других населенных пунктах 400 — 500 боевиков. В Таллине боевики были сведены в три отряда, каждому из которых был поручен свой сектор действия.

1 — Нымме и Тонди,
2 — Юхкентал и Ласнямяги,
3 — Копли и центр города.

Накануне выступления в Тарту были арестованы 77 боевиков. В Пярну и других городах обстановка сложилась таким образом, что боевики, собравшись вместе, стали ждать вестей из Таллина и в зависимости от них предпринимать свои действия (См. А. Сунила «1 декабря 1924 года». Таллин, изд.: «Ээсти раамат», 1982, с. 125 — 173).

1 декабря 1924 года

Хоть власти и знали о подготовке выступления, но восстание застало их врасплох. Отряды боевиков захватили правительственную резиденцию на Вышгороде, железнодорожные станции, аэродром на Ласнамяги, где все солдаты присоединились к ним, был занят почтамт. У почтамта они арестовали начальника городской полиции Р. Саара, который по свидетельству боевиков сказал: «Во время царского режима Пятс находился в подполье и я его разыскивал, теперь я готов делать тоже самое».
Но затем все дело застопорилось. Повстанцы перешли к обороне и не оказали помощи друг другу.

При захвате Вышгородского дворца губернатора государственный старейшина Ф. Акел убежал на чердак и спрятался там. А его адъютант выпрыгнул в окно и бросил своего начальника. Тем не менее восставшие распылили силы по мелким объектам и не захватили арсенал, военное училище и военное министерство. Власти сумели довольно быстро разбить восставших, то есть до того как к боевикам смогли присоединиться недовольные властями рабочие и безработные. Началось бегство коммунистов в СССР. Из захваченных властями боевиков 133 были расстреляны. Побывавшая в Эстонии А. С. Лоурэнс, специальный представитель лейбористской партии Великобритании, командированная для расследования слухов о правительственном терроре в отношении рабочих и их организаций, заявила по возвращении на родину, что в Эстонии царят бесправие и кровавый террор.

Причины поражения восстания

Судя по всему, серьезной подготовки к восстанию не велось и об этом свидетельствует тот факт, что почти 60% боевиков не умели обращаться с оружием. Только те, кто участвовал в войне или служил в армии мог пользоваться оружием.

Из того какие действия предпринимались видно, что и их руководителями видно, что их никто не готовил и не тренировал в предстоящим действиям. Из анализа действий боевиков видно, что там, где они проявляли инициативу правительствтенные войска и полиция практические не оказывали сопротивления, с солдаты, в массе своей недовольные властями и командованием, переходили на сторону восставших.
Руководителями восстания не были предприняты действия, которые могли парализовать организацию отпора боевикам правительственными силами. Например, не было захвачено военное министерство и так далее.Все это подтверждает ту мысль, что выступление не было серьезным образом подготовлено и решение о выступлении принималось в спешке.

Миф о вмешательстве Москвы

Если бы ГПУ готовило восстание, оно скорее всего не стало бы опираться на местные силы. В СССР находились десятки тысяч эстонцев имевших опыт ведения военных действий, которых в спокойной обстановке можно было натаскать для решения поставленной задачи. Переправить в Эстонию имевшую большую и не слишком тогда охраняемое побережье, несколько тысяч хорошо подготовленных и натренированных боевиков не составило бы большого труда, а эффект был бы совсем другим. И уж руководители этих отрядов узнали бы, что и где и в какое время захватывать. Кроме того, если бы ОГПУ готовило переворот, то оно не стало бы организовывать бунт в Таллине, а наоборот где-нибудь на границе, или рядом, например, в Нарве.

Куда проще было захватить Нарву силами боевиков и, провозгласив там Трудовую Коммуну, обратиться за помощью к Советскому Союзу. В этом случае никакие эстонские силы не смогли бы оказать серьезное сопротивление. По этой схеме были свергнуты антикоммунистические режимы на Кавказе в 1921 году. Таллин, Тарту и Пярну нужны были лидерам КПЭ для самостоятельного захвата власти. Если бы удалось организовать одновременные выступления в нескольких городах, силы режима были бы парализованы и красные боевики могли получить поддержку от своих сторонников в рабочей среде и в армии.

Генерал И. Лайдонер, вспоминая о событиях декабрьского восстания, утверждал, как сообщала газета «Ваба Маа» за 24 февраля 1928 года, №46:

«У нас эта опасность до сих пор не достаточно ощущена. Положение зависело от нескольких моментов. Если повстанцы сумели бы захватить военное министерство, подавить морально и фактически центральный аппарат армии с овладением центральной станцией телеграфа армии, если бы восставшие сумели бы на пару часов захватить власть в свои руки, то, возможно, история нашего народа приняла бы совсем другой оборот. Одно можно сказать, что мы не смогли бы сейчас праздновать 10-ю годовщину самостоятельности республики».

Это высказывание Лайдонера подтверждает то, что заговор имел внутренне, а не внешнее руководство и организацию. Эстонская армия тогда насчитывала 15.000 солдат и офицеров. Разве смогли ей противостоять 400 боевиков, если бы они вторглись извне? Захват центра связи военного министерства имел смысл только в том случае, если бы через него была установлена связь с воинскими частями, которые могли поддержать восставших.
А поддержку военных повстанцы могли получить только в том случае, если в воснких частях присутствовало поголовное отрицательное отношение к правительству и главному командованию, а также при условии того, что боевики были местными повстанцами, а не пришлыми агентами с другой стороны границы. Из сказанного Лайдонером ясно, что опасность перехода воинских частей на сторону повстанцев была достаточно вероятной.

Попытки тогдашних эстонских властей свалить организацию восстания на СССР. Министр иностранных дел Эстонии К. Пуста дал интервью шведской газете «Афтонбладет», в котором утверждал, что имеются компрометирующие Россию документы в связи с Таллинским восстанием и они будут представлены в Лигу Наций. Эти документы, по его словам, подтверждают, что мятеж являлся попыткой Советской России свергнуть в Эстонии существующий строй. В ответ на требование советского правительства предъявить документы, о которых говорил в интервью г-н Пуста, было получено официальное сообщение от МИДа Эстонии, что Пуста никакого интервью «Афтонбладет» не давал. Однако, газета предъявила доказательства того, что интервью было дано в здании МИДа Эстонии.

В архивах имеется также письмо эстонского посла в Швеции Вирго к Пуста, в котором тот предлагал министру признать очевидный факт предоставления интервью шведам, но при этом отрицать, что он что-то говорил о советском правительстве (См. А. Сунила «Восстание 1 декабря 1924 года. Таллин. Изд. : «Ээсти Раамат» ,1982, с. 30 — 31)

Эта история показывает как стряпалась версия о вторжении извне. Окончательную точку в этом вопросе можно поставить проанализировав выступление К. Пятса, посвященное годовщине восстания, опубликованное в газете «Пяэевалехт» от 2 декабря 1925 г. № 327, в котором он отметил, что повстанцы «были не чужие, а свои люди, может быть даже и родственники — разве можно представить более печальную картину нашей молодой свободы».

Международная реакция на декабрьское восстание

Сразу после подавления восстания эстонское правительство попыталось использовать ситуацию в своих интересах и обратилось с просьбой к Англии прислать флот в Таллин. Но вместо горячей поддержки получили порцию холодного душа. Новое консервативное правительство Великобритании было не в состоянии идти на военную конфронтацию с Советской Россией и, как сообщал «Таймс» в номере от 10 декабря 1924 года: «...посещение флотом Таллина из-за недавнего коммунистического восстания было бы неправильно понято, поэтому Британское правительство не одобряет идею такого визита, который мог бы быть использован как вмешательство во внутренние дела одного из прибалтийских государств». Послу Эстонии О. Калласу заместитель премьер-министра Англии Э. Кроув сказал по-этому поводу еще откровенней: «В создавшейся обстановке мы считаем нецелесообразным любое выступление против русских и не хотим их дразнить. Сообщаем свою точку зрения для того, чтобы в Эстонии не строили напрасно на этот счет иллюзий». (См. А. Сунила «Восстание 1 декабря 1924 года. Таллин. Изд. : «Ээсти Раамат» ,1982, с. 116). Примерно также отреагировал и Париж.

Политические последствия экономического кризиса 1929 г.

После поражения коммунистического восстания в Эстонии наступил период некоторой стабилизации, но не надолго. В 1929 году наступил мировой экономический кризис, захвативший и Эстонию. Прежде всего кризис оьрушился на внешнюю торговлю. Резко сократился эспорт сельскохозяйственной продукции и лесоматериалов. Вскоре кризис перекинулся и в промышленность. Предприятия закрывались или, в лучшем случае, сокрощали объем своей деятельности. Сложнейшее оборудование Русско-Балтийского судостроительного завода было продано на металлолом. Остановил работу завод «Двигатель». Деревообрабатывающее и бумажное производство сократили объем в 2 раза.

В 1933 году около 1/3 насеелния страдало от безработицы. Пользуясь этим хозяева снижали зарплаты госслужащих и учителей. На селе долги хуторских хозяйств выросли в 2 раза.

Эта экономическая ситуация могла стать катализатором социального взрыва, поэтому в правящих кругах активно обсуждалась перспектива установления диктатуры.

В политической системе власти слоижились две крупные группировки. С одной стороны - «Объединение аграриев — новопоселенцев и мелких землевладельцев, которые защищали интересы сельских хозяев, а с другой - «Национальная партия центра», объединявшая представителей состоятельных горожан.

И те и другие выдвигали проекты изменения политической системы с целью усиления полномочий испольнительной власти.
В 1932 и 1933 гг на референдумах дважды отклонялись проекты изменения конституции, выдвигавшиеся аграриями.

Вапсы — партия эстонских фашистов

В этой ситуации в общественно-политической системе Эстонии выдвинулась новая радикальная партия «Союз участников освободительной войны», сокращенно «вапсы».
Эта партия ориентировалась на пришедший в Германии к власти нацистский режим. Нечто подобное они хотели установить и в Эстонии. И также, как и их старшие товарищи в Германии, вапсы попытались прийти к власти легально, через систему выборов. Лидерами вапсов был адвокат А. Сирк и отставной генерал А. Ларка. В своей демагогической программе вапсы требовали установления власти сильной руки, которая подавить коммунистов и разрешить все экономические проблемы. Вапсы обещали всем слоям общества защитить их интересы. Выдвинув свою программу изменения конституции, они неожиданно получили в этом вопросе поддержку аграриев. На руку вапсам играл и раскол профсоюзного движения между умеренными и радикалами, которое, по этой причине, не могло эффективно противостоять фашистам. В октябре 1933 года проект впасов об изменении конституции был принят на референдуме, получив 400.000 голосов. Этот проект сокращал права Госдумы и всю полноту власти передавал в руки государственного старейшины.

Государственный переворот 1934 года

В связи с принятием новой конституции пост государственного старейшины приобретал исключительное значение. Борьба за этот пост означала борьбу за реальную власть, за то, каким путем пойдет развитие общества. Эти выборы были назначены на 22 — 23 апреля 1934 года. Партия аграриев выдвинула на пост государственного старейшины К. Пятса, социалисты — А. Рея, вапсы — А. Ларку, а национальная партия центра и объединение новопоселенцев — И. Лайдонера. Через неделю после выборов госстарейшины должны были состоятся выборы в Госдуму.

Во время избирательной кампании всплыли различные грязные делишки и махинации кандидатов. Например, газета вапсов «Выйтлус» разместила на своих страницах документы, разоблачающие оплату долговых векселей И. Лайдонера за счет государства.

Наиболее агрессивную избирательную кампанию вели вапсы и, судя по прогнозам, именно они должны были повторить успех своих германских кумиров. Это никак не устраивало их соперников. Лидер аграриев К. Пятс и генерал И. Лайдонер сговорились о перевороте. Поскольку пост премьер-министра правительства Эстонии в переходный период, который тогда занимал Пятс, в соответствии с новой конституцией, возлагал на него полномочия госстарейшины, премьер воспользовался новыми полномочиями, подготовленными его противниками для себя.

12 марта 1934 года К. Пятс созвал чрезвычайное заседание правительства и объявил о раскрытии заговора якобы готовившегося вапсами. Он предложил объявить военное положение, остановить выборы госстарейшины и запретить партию вапсов.
По приказу И. Лайдонера на улицу были выведены войска, взявшие под контроль правительственные учреждения. Лидеры и активисты вапсов подверглись аресту. Вводился запрет на собрания и демонстрации.

Этими действиями Пятс и Лайдонер сорвали приход к власти диктатуры гитлеровского типа, но взамен ей установили свою диктатуру, напоминавшую более умеренную форму фашизма — режим Муссолини в Италии.

Диктатура выскочек

Совершим переворот, Пятс сначала отправил Госдуму на каникулы, а затем и совсем распустил её. До 1938 года она более ни разу не собиралась. В марте 1935 года были запрещены все партии и союзы. Как и в других тоталитарных государствах в Эстонии была установлена однопартийная система. Роль единственной партии, которая в таких системах, как пелось в одной старой песне «наш рулевой», играл Исамаалийт (отечественный союз), объединявший наиболее состоятельные слои общества: предпринимателей, замлевладельцев и высших госчиновников.
Была введена строгая цензура и запрет критиковать правительство и его распоряжения. Эти реформы стали именоваться «преобразованием демократии».

По образцу нацистской Германии, где под руководством Геббельса было создано министерство пропаганды, в сентябре 1934 года по указанию Пятса был образован Государственный департамент пропаганды, подчинявшийся непосредственно премьер-министру (См. И. Роясалу «Как в Эстонской Республике одевали узду на печать» Журн. «Политика», №1, 1191, стр. 54 — 61).

Главной задачей департамента пропаганды было распространение официальной идеологии. Через информационные справки ее навязывали всем без исключения СМИ и и контролировали ее размещение и форму подачи. Департамент запрещал размещение критики власти и сообщений о социальной борьбе. Занимался этот орган и пропагандой кампании эстонизации имен и фамилий, которую проводили власти в целях ассимиляции национальных меньшинств. Людей, отказывавшихся менять свои национальные имена и фамилии запугивали, лишали работы и жилья. Таким образом из миллионого населения края тогдашней Эстонии фашистские держиморды Пятса загнали в «эстонство» около 300.000 человек.

В наши дни подобную же по целям и задачам кампанию ведет министерство просвещения Эстонии, пытаясь перевести на эстонский язык обучения русские школы края.

В годы так называемой «самостоятельности» Эстония была нищим краем. Настолько нищим, что половина населения, из-за плохого питания и нехватки жиров в условиях сырого климата, болела туберкулезом. Сейчас это изсчезнувшее в советское время явление, опять возвращается.
Эстонское общество не имело носителей национальной традиции. Как и в наши дни оно страдало подражательством.

Как писал известный эстонский автор того времени Э. Лааман в своей работе «Эстонское общество» («Политика», № 1, 1191, с. 69) местная буржуазия ощущает «тайное или явное подражание немецким господам». Далее он дает столь же беспощадную оценку эстонской интеллигенции: «Наш интиллигент в духовном отношении такой же «выскочка», как спекулянт в экономическом. Оба стараются, не тратя времени, разбогатеть, лихоимствуют, проворачивают незаконные делишки... Оба явления несимпатичны, но неизбежны». Из анализа современника мы видим подтверждение мысли о том, что эстонский национализм всегда носил лакейский и подражательский характер. Однако, это подражательство национализму немецких господ напоминает соревнования войлочной шляпы крепостного с шелковым цилиндром остзейского барона.

Опора режима Пятса

Поскольку не было крепкого национального ядра, что не делало существовавшее ядро менее агрессивным, ни настоящей буржуазии, Пятс решил создать опору своей диктатуре в чиновничестве. Госслужащих диктатор решил обогатить и поставить в привилегированное положение.
Принятый «Закон о госслужбе» наделял чиновников огромным количеством льгот и позволял им на законном основании откусывать свою часть государственного пирога.

Косметические реформы

Рост недовольство диктатурой Пятса заставил его пойти на некоторые косметические изенения. В 1937 году было созвано национальное собрание, которое должно было принять новую конституцию. Члены собрания были частично избраны в условиях тотального контролия полиции, частично назначены из числа приверженцев властей.

Принятая национальным собранием конституция 1937 года вступала в силу 1 января 1938 года. Эта конституция еще более урезала права парламента в пользу президента. Государственное собрание состояло из Государственного совета из 40 человек, в который входили в силу своего должностного положения и Государственной думы из 80 депутатов.

По новому положению президент мог править, издавая декреты и совершенно не считаясь с Госсобранием.

В связи с президентскими выборами 1938 года было объявлена политическая амнистия. Из тюрем были выпущены вапсы и коммунисты.

Фарс, именуемый демократическими выборами 1938 года

Современные эстонские историки утверждают, что выборы в Госудуму 1940 года были не демократичными, потому что проходили под контролем коммунистов и в большинстве округом был выдвинут лишь один кандидат. При это подразумевается, что выборы
проходившие в 1938 году под контроем диктаторского режима Пятса были демократичными.

Однако, факты говорят об обратном. Перед выборами 1938 года был издан секретный циркуляр правительства органам исполнительной власти на местах, в котором предлагалось не допускать до голосования нежелательных лиц и применять для этого полицию. Кандидатов в депутаты Госдумы могли выставлять только общественные комитеты из членов «Исамаалийта» и профашистской милиции «Кайтселийт». Контролировать выдвижение кандидатов должна была полиция.

Поскольку кандидатом в президенты было позволено выдвинуться только Пятсу, то его без выборов признали президентом в виду отстутствия второго кандидата. По той же схеме прошли выборы в депутаты Госдумы.
В 50-ти округах было допущено до выборов по одному кандидату и по этой причине выборы в них не проводились, а все выдвинутые кандидаты были признаны избранными. И только в оставшихся 30-ти округах проходили выборы, но опять таки под надзором полиции (См. Крысин М. Ю. «Прибалтика между Сталиным и Гитлером». М. : «Вече», 2004, с. 28, 29).

Сближение с Германией

В июне 1935 года между Англией и Германией было подписано морское соглашение. Фактически Британия признала Балтийское море сферой влияния Германии.
После прихода Гитлера к власти начинается переориентация эстонской внешней политики на Германию. Устанавливаются тесные связи генштабов и военных разведов двух партнеров. Неоднократно Эстонию посещает адмирал Канарис, глава германской военной разведки «абвер». Приезжает глава германского генштаба Гальдер. Эстонская разведка начинает работать на российском направлении под контролем Германии. Дело идет к военному союзу между Эстонией и Германией.
Советский полпред (посол) в Таллине Никитин докладывает о тесных контактах военных и дипломатов новых партнеров, о строительстве эстонцами стратегических дорог в интересах Германии в сторону советской границы и о возведении новых укреплений у Нарвы.

Продолжение ЗДЕСЬ

Ясность мысли

Рекомендую

Оформление

Итоговая оценка: 1.67 из 10 (голосов: 1 / История оценок)

Кстати, все актуальные новости от сайта Инфосила теперь в WhatsApp и Telegram:

подписывайтесь и будьте в курсе событий города, страны и мира.

-7

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Хахаха Сегодня, 14:18

Пенсик, Ха-ха! Так рассуждать может только

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Пенсик Сегодня, 13:29

Все избранники пенсикам что то обещали. Одни

-6

-9

Два десятилетия эстонского редута «санитарного кордона» (1920 — 1940 гг) Часть I

Похожие новости

Добавить комментарий

Последние комментарии

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

Министр МВД Эстонии: ни один православный приход в Эстонии не будет закрыт для верующих

« Апрель 2024 »
Пн	Вт	Ср	Чт	Пт	Сб	Вс
1	2	3	4	5	6	7
8	9	10	11	12	13	14
15	16	17	18	19	20	21
22	23	24	25	26	27	28
29	30

Два десятилетия эстонского редута «санитарного кордона» (1920 — 1940 гг) Часть I

Похожие новости

Добавить комментарий

ВАШ АККАУНТ НА САЙТЕ